История чтения - Страница 90

До изобретения очков примерно четверти всех читателей приходилось читать только тексты, написанные огромными буквами. На глаза средневековых читателей падала почти непереносимая нагрузка: летом комнаты, где они пытались читать, специально затемняли, чтобы спастись от жары; зимой там царил естественный полумрак, потому что окна, которые специально делали маленькими, чтобы они защищали от ледяного ветра, почти не пропускали света. Средневековые писцы постоянно жаловались на условия, в которых им приходилось работать, и часто записывали свои жалобы на полях книг. Вот, например, одна из них, оставленная в середине XIII века неким Флоренцио, о котором мы не знаем почти ничего, если не считать имени и этого скорбного описания: «Это тяжкий труд. Он гасит свет очей, сгибает спину, сдавливает ребра и внутренности, порождает боль в почках и тягость во всем теле». А читателям с плохим зрением приходилось еще хуже; Патрик Тревор-Ропер предполагал, что они, возможно, лучше чувствовали себя по ночам, «потому что темнота уравнивает всех».

В Вавилоне, Риме и Греции у читателей с плохим зрением фактически не было другого выхода, кроме как просить других, обычно рабов, читать им книги вслух. Некоторые обнаруживали, что видят лучше, когда смотрят на текст сквозь прозрачный камень. Рассказывая о свойствах изумрудов, Плиний Старший отмечал, что близорукий император Нерон любил наблюдать за боями гладиаторов через изумруд. Мы не знаем, помогал ли камень разглядеть подробности или просто придавал всему зеленоватый оттенок, точно известно лишь, что и в Средние века такие ученые, как Роджер Бэкон и его учитель Роберт Гроссетест, упоминали о ценных свойствах драгоценных камней.

Впрочем, не многие читатели обладали драгоценными камнями. Большинство из них были обречены всю жизнь полагаться на чтецов или медленно и мучительно напрягать мышцы собственных глаз, чтобы устранить дефект. И наконец, в конце XIII века жизнь читателей с плохим зрением переменилась.

Мы не знаем точно, когда именно произошла эта перемена, но 23 февраля 1306 года с кафедры церкви Санта- Мария Новелла во Флоренции Джордано да Ривалто Пизанский обратился к своей пастве с проповедью, в которой напомнил прихожанам, что очки — «одно из полезнейших приспособлений в этом мире» были изобретены уже около двадцати лет назад. Он добавил: «Я видел человека, который ранее прочих изобрел и смастерил очки, и я говорил с ним».

Нам ничего не известно об этом замечательном изобретателе. Возможно, им был современник Джордано, монах по имени Спина, о котором говорили, что «он делает очки и бесплатно обучает этому искусству других». Возможно, он был членом гильдии венецианских стекольщиков, где искусство изготовления очков было известно уже в 1301 году, поскольку в одном из правил гильдии этого года была описана процедура для всякого, «кто захочет сделать очки для чтения». А может быть, это сделал некий Сальвино Дельи Армати, на надгробии которого в церкви Санта-Мария Маджоре во Флоренции все еще видны слова «изобретатель очков» и «да простит ему Господь грехи его… 1317». Еще один кандидат Роджер Бэкон, которого мы уже упоминали как составителя каталогов и которого Киплинг в своем рассказе сделал свидетелем использования арабского микроскопа, тайком привезенного в Англию художником. В 1268 году Бэкон написал: «Если посмотреть на буквы или иные мелкие объекты через стеклянную или хрустальную линзу в форме меньшего сегмента сферы, обратив ее выпуклой стороной к глазу, буквы будут казаться больше и видны четче. Такой инструмент полезен каждому». Четыре века спустя Декарт все еще славил изобретение очков: «Все в нашей жизни зависит от чувств, а поскольку зрение, безусловно, самое всеобъемлющее и самое благородное из них, нет никаких сомнений в том, что изобретение, служащее его улучшению, есть одно из полезнейших изобретений».

Одно из самых ранних изображений очков встречается на портрете кардинала Гуго де Сен-Шер Прованского, написанном в 1352 году художником Томмазо да Модена. На портрете кардинал в полном облачении сидит за столом, переписывая что-то из книги, которая стоит на полке справа от него. Очки, так называемые «зрительные стекла», состояли из двух круглых линз в толстой оправе, соединенных шарниром над переносицей, чтобы их можно было регулировать.

И все же до XV века очки для чтения оставались роскошью; они стоили дорого, и сравнительно немногие нуждались в них, поскольку и книги мало у кого были. После изобретения печатного пресса, когда популярность книг относительно возросла, вырос и спрос на очки; в Англии, например, бродячие торговцы ездили из города в город, предлагая «дешевые континентальные очки». Изготовители оправ и линз появились в Страсбурге в 1466 году, через одиннадцать лет после публикации первой Библии Гутенберга; до Нюрнберга они добрались в 1478-м, а до Франкфурта в 1540 году. Вполне возможно, что распространение очков и улучшение их качества привело к увеличению количества читателей, которые стали покупать больше книг, — и в результате очки стали ассоциироваться с интеллектуалами, библиотекарями, учеными.

Начиная с XIV века очки использовались в живописи, чтобы подчеркнуть ученость и мудрость персонажа. На многих картинах, посвященных успению Девы Марии, лекари и мудрецы, окружающие ее смертное ложе, изображаются в разнообразных очках; на картине «Успение» неизвестного художника XI века, хранящейся в монастыре Нойбург в Вене, пару очков пририсовали несколько столетий спустя, снабдив ими белобородого старца, которому более молодой человек показывает какой-то толстый фолиант. Подразумевалось, очевидно, что даже мудрейшие из ученых не обладали такой мудростью, чтобы исцелить Деву Марию и изменить ее судьбу.